Затихают дела, угасает огонь,
После долгого дня погружаешься в сон
Незаметно – и даже глаза закрывать не надо.
Полыхает в огне золотой лабиринт.
Пиццикато среди фиолетовых квинт
И холодные лапки шуршат практически рядом.
Торопись! Не успеешь ресницей взмахнуть –
А плясуньи в золу невесомо нырнут,
Пошевелишься – миг и исчезнут, как не бывало.
Ты их видела, девочка, вспомни: давно
В Кафедральном соборе сияло окно,
И в закатных лучах, в витражах на окне плясала
Саламандра! Саламандра!
Саломея могла бы так танцевать,
Если б вдруг позабыла, насколько она юна и желанна.
Это глупости, что про нее говорят,
Никогда не любила царицына дочь Иоанна.
Саламандра танцует в метельной жаре,
Угли пеплом подернулись. Там в феврале
Ни органа, ни хора ты попросту не замечала.
Помнишь, Сретенье, зиму – и в темных стенах
Пел на мессе чужой францисканский монах,
И в насмешливом голосе, в карих глазах плясала
Саламандра! Саламандра!
Разве может любовь выбирать, где ей разгореться.
Ты стояла, а Sanctus звенел в небесах,
Только слезы восторга на мокрых щеках –
И огнем золотым полыхало во тьме твое сердце.
Затихают дела, угасает огонь,
После долгого дня погружаешься в сон,
Погружаешься в сон,
Погружаешься в сон…