Затихают дела, угасает огонь,

После долгого дня погружаешься в сон

Незаметно – и даже глаза закрывать не надо.

Полыхает в огне золотой лабиринт.

Пиццикато среди фиолетовых квинт

И холодные лапки шуршат практически рядом.

Торопись! Не успеешь ресницей взмахнуть –

А плясуньи в золу невесомо нырнут,

Пошевелишься – миг и исчезнут, как не бывало.

Ты их видела, девочка, вспомни: давно

В Кафедральном соборе сияло окно,

И в закатных лучах, в витражах на окне плясала

Саламандра! Саламандра!

Саломея могла бы так танцевать,

Если б вдруг позабыла, насколько она юна и желанна.

Это глупости, что про нее говорят,

Никогда  не любила царицына дочь Иоанна.

Саламандра танцует в метельной жаре,

Угли пеплом подернулись. Там в феврале

Ни органа, ни хора ты попросту не замечала.

Помнишь, Сретенье, зиму – и в темных стенах

Пел на мессе чужой францисканский монах,

И в насмешливом голосе, в карих глазах плясала

Саламандра! Саламандра!

Разве может любовь выбирать, где ей разгореться.

Ты стояла, а Sanctus звенел в небесах,

Только слезы восторга на мокрых щеках –

И огнем золотым полыхало во тьме твое сердце.

Затихают дела, угасает огонь,

После долгого дня погружаешься в сон,

Погружаешься в сон,

Погружаешься в сон…